Эдуард (Эдвард) Джордж БУЛВЕР-ЛИТТОН (Edward G. Bulwer-Lytton, 1803 — 1873)

Английский писатель, журналист и общественный деятель. Родился в Лондоне в дворянской семье с древними родовыми традициями, в 1867 г. получил титул лорда. Первую свою книгу, поэму «Измаил» (Ismael, 1820), пишет в байроническом духе «мировой скорби». Обучаясь в Кембридже, изучает античную литературу, философию – от Платона до Юма и Канта, увлекается творчеством Гёте и Шиллера, в 1852 г. издает свои переводы произведений последнего. С юношеских лет упорно преодолевая свои физические недостатки и внутренние комплексы, стремился стать «совершенным джентльменом». Обладал повышенным честолюбием, всегда жаждал успеха, что ощутимо и в его творчестве. В книге очерков «Студент» (The Student, 1835) писатель подчеркивал: «Между писателем и его произведениями так много сходства, что почти любое произведение автора превращается в его автобиографию». Романы Булвер-Литтона, начиная с «Фолкленда» (Falkland, 1827) и вплоть до последней его книги «Кенелм Чиллингли» (Kenelm Chillingly, 1873), как правило, пользовались широкой популярностью, лишь немного уступая в этом плане книгам Диккенса и превосходя известностью произведения Теккерея. Начиная с 30-х годов писатель стал одновременно активным журналистом, редактором «Нью Мансли Мэгезин» (The New Monthly Magazine) и членом парламента, известным оратором, радикалом, борцом за либеральные реформы.

Но успехи перемежаются с неудачами: Булвер-Литтон разводится с женой, в 1841 г. его не переизбирают в парламент, Теккерей изводит его своими едкими пародиями. Писатель прислушивается к критике и пытается внести коррективы в свое творчество, разнообразить его диапазон. Вместе с режиссером и актером Макриди ему удалось завоевать театральную аудиторию своими мелодрамами «Леди из Лиона» (The Lady of Lyons, 1838), «Морской капитан» (The Sea Captain, 1839) и др. В 40-50-е годы продолжают регулярно выходить его романы в самых разнообразных жанрах: мистическом («Занони» – "Zanoni", 1842), историческом («Последний барон» – "The Last of the Barons", 1843), семейной хроники («Кэкстоны» – "The Caxtons", 1850) и др. В 50-е годы Булвер-Литтон возвращается в политику и уже как консерватор становится на короткое время (1858-1859) министром по делам колоний, сторонником укрепления Британской империи. За организацию помощи переселенцам в Австралию два австралийских города были названы Литтон в честь министра-писателя. Незадолго до смерти он освоил новый для себя жанр романа-утопии в книге «Грядущая раса» (The Coming Race, 1871), которая частично предвосхищает «Взгляд назад» Э. Беллами. Роман «Парижане» (The Parisians, 1873) отразил давний интерес писателя к французскому революционному движению и полное неприятие им идей социализма.

Творчество Булвер-Литтона интересно как образец незаурядного творческого дара, во многом (хотя и не во всем!) растраченного в погоне за успехом. Автор обладал талантом блестящим, обширным, разносторонним, но крайне неровным и подчас поверхностным, эклектичным. Он брался за любой материал, свободно комбинировал различные манеры – сентиментальную, романтическую, реалистическую, – жанры (в одном «Пелэме» находим признаки романа воспитания, приключенческого, светского, уголовного и т. д.), угождая этим одновременно как «элитарной», так и массовой аудитории своего времени. Особенно охотно писатель прибегал к мелодраматическим приемам – нагнетанию страстей, эффектным ситуациям, пышной риторике, кричащим краскам, резким переходам от идиллических сцен к мрачным и т. п. Все это в соединении с авторским умением ставить актуальные социальные проблемы и решать их с позиций гуманизма и обусловило прижизненный успех писателя. Эта же тяга к эффектам, ориентация на сиюминутный успех предопределили угасание интереса к его книгам в последующие годы.

Теоретические взгляды Булвер-Литтона на литературу, излагаемые им то в романах, то в статьях и очерках, например в двухтомнике «Кэкстониана» (Caxtoniana, 1864), частично подтверждают его творческую практику, частично с нею расходятся. Так, в очерке «Некоторые принципы искусства в художественных произведениях» писатель утверждает, что «первая цель романиста – заинтересованность читателя». Это установка на успех, на занимательность. Вторая же цель – обеспечить высокое качество произведения. Оно достигается созданием «идеализированных образов», превосходящих своей типичностью и «идеальной поэтичностью» любой «кажущийся реализм». Образцами для себя писатель называет создания Гомера и античных трагиков, Сервантеса и Шекспира, Свифта и Ричардсона, Мольера и Гёте. При этом он не замечает, что его попытки втиснуть столь разнородные традиции в рамки романа XIX в. оборачиваются часто художественной фальшью, мелодекламацией, рисовкой.

Специфика таланта писателя сказывается ощутимо в любом его произведении, к какому бы периоду творчества оно ни относилось, к какому бы жанру или стилю ни принадлежало. Роман «Пелэм» (Pelham, or the Adventures of a Gentleman, 1828) в свое время пользовался громадным успехом. Главный герой, он же рассказчик, – фигура явно автобиографическая, точнее, это образ юного дэнди и благородного джентльмена, каким хотел быть сам автор. Он одарен блестящими способностями и откровенно хвалится ими, хотя время от времени слегка журит себя за некоторую нескромность. Он задает тон в светской моде и в застольных легких беседах, превосходит всех в политической журналистике, в конных состязаниях, побеждает бандитов, попав в их притон. Он эффектно ведет повествование, попеременно захватывая внимание читателя то сценами жизни «высшего света», то мелодраматизмом трущобно-натуралистических описаний, то мрачными исповедями байронического злодея Гленвила и кающегося преступника Доусона. Примерно в том же духе выдержан следующий роман его «Деверё» (Devereux, 1829), о котором Теккерей справедливо сказал; что книга «полна глубоких и сильных мыслей, но свои перлы автор нанизал на плохонькую нить» банального сюжета. Деверё – двойник Пелэма, только перенесенный в XVIII в. и в еще более «экзотические» обстоятельства. Если Пелэм, например, посещает Париж, то его «дублер» оказывается в далеком и мрачном Санкт-Петербурге, где имеет случай убедиться в превосходстве англичан над русскими.

Исчерпав возможности подобного полубайронического, полусенсационного «романа воспитания», Булвер-Литтон избирает жанр «ньюгейтского» романа, тоже обреченный на успех. Вокруг «Поля Клиффорда» (Paul Clifford, 1830) и «Юджина Эрэма» (Eugene Aram, 1831) разворачивается шумная полемика. Автора хвалят за увлекательность сюжетов, за острую постановку гуманитарных проблем (писатель требовал реформы жестоких судебных законов, справедливо обращал внимание на участь бедняков), но и критикуют за то, что он своими «идеализированными образами» вольно или невольно стал приукрашать преступников, перекладывая большую часть вины с них на общество. И Булвер-Литтон учел критику: во втором варианте «Юджина Эрема» (1849) герой из убийцы превращается лишь в соучастника ограбления богача, а муки его совести, раскаяние еще более усиливаются.

Но попытка писателя внести какие-либо радикальные изменения в свой творческий метод были обречены на неудачу, хотя он и декларировал в 1834 г. в предисловии к роману «Последние дни Помпеи» (The Last Days of Pompei, 1834, рус. пер. 1842), что отныне он будет избегать «поверхностного описания обычной жизни» и перейдет к «более глубокому» изображению ее. На самом же деле уровень постижения действительности остался у него прежним, хотя он обновил тематику и жанровый состав творчества. Так, в «Пилигримах на Рейне» (The Pilgrims on the Rhine, 1834, рус. пер. 1841) Булвер-Литтон дал сентиментально-идиллический роман, украшенный вставными новеллами и сказками, в «Риенции, последнем из римских трибунов» (Rienz, or The Last of the Roman Tribunes, 1835, рус. пер. 1860) и других исторических романах он значительно расширяет объем культурно-исторического материала по сравнению с тем, что был охвачен Вальтером Скоттом. «Занони» – это «самое любимое», по словам писателя, его произведение, в котором он объясняет ход мировой истории действием таинственных сил мистического порядка. В романе действуют существа – носители общечеловеческих законов, лишь по видимости напоминающие обычных людей (Меджнур, Занони, Глиндон, Виола). По авторскому замыслу, объясняемому в специальном приложении к роману, эти лица воплощают в себе некие высшие принципы – наподобие вечных идей Платона. Но если не знать этого авторского «довеска» к произведению, то в художественной ткани его эта группа персонажей напоминает скорее все тех же «идеализированных» типов из романов 20-х годов, декларирующих авторские взгляды и настроения. Рупорами мистических, религиозных, скептических, трезво-деловых, патриотических, имперских и иных идей писателя, переплетавшихся в типичном для викторианских мыслителей эклектическом комплексе, оказываются герои из других произведений Булвер-Литтона. Так, в «Последнем бароне», действие которого отнесено к XV в. автор рисует извечный, по его мнению, конфликт между «гением» и толпой. Огромная лиро-эпическая поэма «Король Артур» (King Arthur, 1848) насыщена мистико-романтическими мотивами, которые отчасти предвосхищают артуровский цикл поэм А. Теннисона «Королевские идиллии» (1859). В то же время в романе «Кэкстоны» писатель стремится дать реалистическую семейную хронику, в которой ощутимо влияние то Стерна (особенно в первой половине книги), то Диккенса (комические образы второго плана), а то и Теккерея (мотив жизни как «Великой Игры», комическая театрализация отдельных эпизодов). В образе мальчика Писистрата Кэкстона автор воплотил воспоминания своего детства. Финал романа – откровенная пропаганда могущества Британской империи, а также идиллическая картина зажиточной жизни английских переселенцев в Австралии.

Булвер-Литтон верен себе и в последних своих книгах. Роман-утопия «Грядущая раса» – это развитие идей «Занони», оформленное с помощью некоторых элементов сюжета, взятых из «Путешествия к центру Земли» (1864) Жюля Верна. Это вера автора в неких «сверхлюдей», призванных сменить на земле вырождающееся человечество. Главный герой романа «Кенелм Чиллингли» – последний вариант героя типа Пелэма или Деверё, но более меланхоличного и умудренного опытом жизни самого автора. В этой книге, как и ранее, писатель искусно переплетает сентиментально-романтические настроения с трезвыми реалистическими зарисовками быта, слегка окрашенными юмором.

В. Вахрушев

А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я