Фаддей Францевич ЗЕЛИНСКИЙ (1859 — 1944)

Фаддей Францевич Зелинский – известный исследователь, популяризатор античности, литературовед, поэт-переводчик.

Фаддей Зелинский, поляк по происхождению, родился в 1859 г. в деревне Скрипчинцы Каневского уезда Киевской губернии. Рано лишившись родителей, в школьные годы он был вынужден систематически зарабатывать частными уроками. Начальное образование он получил в гимназии св. Анны в Петербурге (1869—1876). Древнюю историю и классическую филологию изучал в Лейпцигском университете, где его учителем был видный немецкий филолог О. Риббек. За этим последовали занятия в Мюнхене и Вене, путешествия по странам античного Средиземноморья – Греции и Италии.

Более тридцати лет Фаддей Зелинский посвятил преподаванию классической филологии в Петербургском университете. Обладая несомненным педагогическим и артистическим дарованием, Зелинский был исключительно популярным лектором. Многие известные деятели русской культуры прослушали его лекции, считали его своим духовным учителем; среди них А.А. Блок, причислявший Зелинского к немногим «истинно интеллигентным, художественным» натурам. Преподавание Зелинский совмещал с исследовательской работой в области филологии и истории, а также с популяризацией науки и переводом античных авторов. Широкой известностью пользовалась его серия книг и статей, объединенных в четырехтомное издание «Из жизни идей» (1903—1922).

Зелинский – один из наиболее значительных исследователей духовной культуры античного мира (прежде сего религии, мифологии и литературы) и ее влияния на культуру Европы. Античная культура и религия были для Зелинского теснейшим образам связаны с христианством.

Характеризуя облик Зелинского как культурного деятеля, можно назвать его типичным представителем либерально-западнического направления. Приверженец кадетской партии, именно с ее деятельностью он связывает надежды на славянское Возрождение. Отсюда не только обычные для либерализма XIX в. (идеализация греческой классики и античности в целом, Ренессанса, отчасти Просвещения, негативное отношение к Византии), но и необычная, чрезвычайно характерная для Зелинского идеализация Цицерона. В то время как XIX век, увлеченный трактовкой римской культуры как подражательской и вторичной и особенно пренебрежительно относившийся к риторике, чаще склонен был недооценивать Цицерона, Зелинский, напротив, видел в Цицероне центральную фигуру европейской культурной традиции, воплощение самого ее духа. В нем он превозносил именно те черты, которые вызывали у русской интеллигенции наибольшее неприятие: тяготение к золотой середине в политике и к цивилизованному релятивизму в философии, этике и религии. Уникальность римской и, шире говоря, античной традиции Зелинский видел не столько в ее объективных (то есть тех, которые видит посторонний наблюдатель) свойствах, сколько в том, что она явилась началом, истоком всей Западной цивилизации, и мы не только ее познаем и учимся у нее, но и сами к ней принадлежим. Поэтому история античной религии и культуры – это и наша с вами история. Говоря «идеи» и «культура», Зелинский имел в виду не то, что нас окружает, не книги и памятники архитектуры, а те реальные и интеллектуальные принципы, которыми человек руководствуется.

Одновременно Зелинский – старший современник символистов. Он поддерживает дружеские отношения с И. Анненским и особенно с Вяч. И. Ивановым, увлекается музыкой Р. Вагнера и философией Ф. Ницше. Противоречие между либеральным рационализмом и символистическим вкусом к иррациональному разрешается Зелинским в представлении о правильном ритме, в котором культурно-историческую эпоху рационализма сменяет очередная эпоха духовного взлета: «...Исторический опыт доказывает нам, что человечеству нужна полнота миросодержания, охватывающая также и ту область, которая лежит за пределами опыта и основанного на опыте знания; нарушение равновесия в одну эпоху ведет естественно к его восстановлению в следующую» (Религия эллинизма. Пг, 1922). Фактически это означает, что либеральный идеал культуры включает в себя религию и мистику как один из своих моментов. С этим связано представление Зелинского о том, что позитивное содержание христианства (этическая «заповедь любви», «задушевный символизм», сакральность эстетики) полностью восходит к Элладе, между тем как «роковая иудаизация христианства» внесла только дух нетерпимости (Древнегреческая религия. Пг., 1918).

Ницшеанство Зелинский также подвергал смягчающему перетолкованию, чтобы привнести его в согласие с либерализмом. Оно заключается в попытке построить неоязыческую «биологическую» этику (буржуазно-интеллигентский вариант права сильного), или, иначе, в призыве критически пересмотреть русскую этическую традицию жалости и жертвенности, давая больше места самоутверждению таланта и трудолюбия (трудорадостности).

Западничество Зелинского соединяется со своеобразным славянским мессианизмом, отличным от традиционного славянофильства. Поскольку античность – источник всего жизненного в европейской культуре, каждая группа европейских народов должна пройти через свое Возрождение, но если романское Возрождение состоялось в эпоху Ренессанса, а германское – в эпоху Гёте, то славянское Возрождение, умудренное опытом обоих предыдущих, но богатое каким-то специфическим содержанием, ожидается в будущем. Такое будущее должны готовить средняя и высшая школа, проникнутые бодрым настроением «трудорадостности» и уважительной требовательности к учащемуся, построенные вокруг грамматико-смыслового анализа классического текста и ориентированные на творческое восприятие античной традиции не как «нормы», а как «семени». «Легкая школа» оценивается Зелинским как «социальное преступление». Здесь следует отметить, что педагогическая концепция Зелинского, продолжительное время игнорировавшаяся, отнюдь не потеряла своего значения и, более того, в современной ситуации реформ весьма актуальна.

В соответствии с идеями о славянском Возрождении Зелинский строил свою широкую популяризаторскую деятельность. Он выступал перед своими слушателями как апостол и пророк нового Ренессанса. Его образ воспет поэзией символизма. В своем мировоззрении Зелинский совмещал либеральное западничество со своеобразным славянским мессианизмом, который существенно отличался от славянофильского тем, что в грядущем «славянском Возрождении» Зелинский отводил значительную роль Польше и польской культуре.

В 1922 г., не вернувшись из командировки, Зелинский остался в Польше, где в Варшавском университете занимал кафедру классической филологии. В 1939 г. университет был закрыт немецкими оккупационными властями. Зелинский продолжал жить в одном из его разбомбленных, полуразрушенных зданий, пока не был вывезен сыном Феликсом – ботаником, работавшим в Германии. Проведя последние годы в уединенном труде над шеститомником «Религия античного мира», Зелинский скончался в 1944 г. в Унтершендорфе, Бавария.

А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я